Увидев древние кхмерские храмы, прорастающие джунглями, невозможно не вспомнить Маугли, которого беззаконные обезьяны приволокли в «Каменные Логовища» - оставленный людьми индийский город.
Кадры кинофильмов – и прежде всего советской рисованной ленты, на которой мы выросли – обретают все четыре «Д», осязаемость, обоняемость.
Гиды рассказывают, что да мол, Киплинг действительно набрался впечатлений во французском Индокитае, что и послужило тканью для «Книги джунглей». Я стал искать подробности – и не нашёл. Не был Киплинг в Камбодже. Проплыл на пароходе мимо, из Бирмы и Сингапура – в Кантон и Гонконг (и само-то название «Камбоджа» упоминает в сочинениях лишь раз, передавая какой-то разговор о французах). Биографы Киплинга подсказывают, что прообразом «Каменных Логовищ» послужили индийские брошеные города – Амбер и Читор. Они сохранились доныне – джунглей в них нет. Кхмерские руины выглядят гораздо мауглистее.
Эскиз А.В. Винокурова, художника-постановщика к мультфильму "Маугли. С сайта "Музей кино".
Храм Байон
Но почитаем, как описывает Амбер сам Киплинг в одном из очерков сборника «Письма Марка». (Имеется русский перевод в книге «Восток есть восток», но я его не нашёл, перевёл кусочек сам.)
«Ну что сказать про Амбер, Королеву Пути [Прохода?] – город, который Джей Сингх повелел своему народу бросить, как сбрасывает кожу змея? …
Амбер лежит в шести-семи милях от Джайпура, «затерянный среди обломков скал» [цитата из А. Теннисона]; до него можно доехать прозаически, в конной повозке тикка-гари, а можно романтически, но очень неудобно – на слоне. Слона предоставляет сам махараджа, поэтому приезжие, для которых Индия – страна мечты, с выбором не колеблются. Встаньте рано утром, пока не погасли звёзды, и езжайте через спящий город, пока мостовые не сменятся песком и кактусами, а признаки городской цивилизации – редкими полуразрушенными индуистскими храмами, потемневшими и выветренными; езжайте к берегам большого озера Ман Сагар, где найдёте вовсе развалившиеся храмы, дворцы, остатки дорожных насыпей. Озёрные птицы гнездятся в полузатопленных аркадах, а крокодилы-магеры жмутся к стволам колонн. Но это только прелюдия к запустению Амбера. За Ман Сагаром нынешняя дорога всползает на холм, параллельно ей тянется старая дорога, мощённая большими камнями, утопленными в цементе. По этой дороге меченосцы Амбера отправлялись убивать. Город окружён тройной стеной; за третьими воротами дорога впадает в долину Амбера. В полумраке рассвета великий город, зажатый горами и с трех сторон подступающий к озеру, едва различим; так и ждёшь, что с рассветом улицы наполнятся шумом. Воздух в долине холодный. Но вот светает, Амбер является взору, и путешественник понимает, что этот город никогда не проснётся. Несколько человек из народа мина обитают в хижинах в конце долины, но храмы, святилища, дворцы, ярусы домов – пусты. Деревья растут и разламывают стены, из окон торчат густые ветви, а кактусы перегораживают улицу. Англичанин (т.е. автор) направил свой путь вверх по склону, к величественному дворцу, высящемуся над всем, кроме красного форта Джейгур, стража Амбера. Пока слон поднимался крутыми мощёными дорожками, англичанин заглядывал в пустые дома, где увидел серую белочку, она сидела и чесала уши. Павлины расхаживали по карнизам, а сизые голуби гнездились в помещениях. Он проехал железными воротами, чьи петли съела ржа, трава росла изо всех щелей и сверху; и ещё одними воротами; наконец, достиг дворца и оказался в огромном четырёхугольном дворе, в противоположных концах которого стояли два зашоренных, спесивых жеребца, в алых и золотых сбруях, и что-то ржали друг другу. Некоторое время это были единственные живые существа, доступные взору, и они вполне соответствовали духу места. Потом показались рабочие, – похоже, махараджа блюдёт дворец своих предков, – но рабочие были современные, наёмные, и путешественнику с трудом удалось их отогнать. Некоторый опыт созерцания дворцов подсказывал, что созерцать дворцы лучше в одиночестве, поскольку восточный человек как гид бестолков, видит ценность то в гофрированных железных крышах, то в глазурованных водостоках. И вот, англичанин вошёл внутрь дворца, построенного из камня, стоящего на камне, выступающем из каменной скалы, куда ведёт каменная дорога – ничего, кроме камня».
Вот, а теперь описание из книги про «Маугли», в переводе Н. Дарузес.
«...Обезьяний Народ в Холодных Берлогах вовсе не думал о друзьях Маугли. Они притащили мальчика в заброшенный город и теперь были очень довольны собой. Маугли никогда ещё не видел индийского города, и хотя этот город лежал весь в развалинах, он показался мальчику великолепным и полным чудес. Один владетельный князь построил его давным-давно на невысоком холме. Ещё видны были остатки мощённых камнем дорог, ведущих к разрушенным воротам, где последние обломки гнилого дерева ещё висели на изъеденных ржавчиной петлях. Деревья вросли корнями в стены и высились над ними; зубцы на стенах рухнули и рассыпались в прах; ползучие растения выбились из бойниц и раскинулись по стенам башен висячими косматыми плетями.
Большой дворец без крыши стоял на вершине холма. Мрамор его фонтанов и дворов был весь покрыт трещинами и бурыми пятнами лишайников, сами плиты двора, где прежде стояли княжеские слоны, были приподняты и раздвинуты травами и молодыми деревьями. За дворцом были видны ряд за рядом дома без кровель и весь город, похожий на пустые соты, заполненные только тьмой; бесформенная каменная колода, которая была прежде идолом, валялась теперь на площади, где перекрещивались четыре дороги; только ямы и выбоины остались на углах улиц, где когда-то стояли колодцы, да обветшалые купола храмов, по бокам которых проросли дикие смоковницы.
Обезьяны называли это место своим городом и делали вид, будто презирают Народ Джунглей за то, что он живёт в лесу. И все-таки они не знали, для чего построены все эти здания и как ими пользоваться. Они усаживались в кружок на помосте в княжеской зале совета, искали друг у дружки блох и играли в людей: вбегали в дома и опять выбегали из них, натаскивали куски штукатурки и всякого старья в угол и забывали, куда они все это спрятали; дрались и кричали, нападая друг на друга, потом разбегались играть по террасам княжеского сада, трясли там апельсиновые деревья и кусты роз для того только, чтобы посмотреть, как посыплются лепестки и плоды. Они обегали все переходы и тёмные коридоры во дворце и сотни небольших тёмных покоев».
Мне здесь видится значительное сходство с описанием Амбера – и холм, и ярусное расположение домов, дороги, и ворота, и дворец с куполами, не успевший ещё разрушиться. Смоковницы, розы, апельсиновые деревья – это не джунгли.
Но фантазией автора город перенесён в джунгли, на берега реки Вамгунга. И на рисунках художников руины логично и живописно прорастают корнями и лианами – сходство «Каменых Логовищ» с кхмерскими храмами Та-Пром или Бенг-Мелеа становится аутентичным. В самой Индии такого нет.
Величайший храм Ангкор Ват наименее разрушен. Это объясняют тем, что джунгли не ссмели перешагнуть большой ров, его окружающий. А его ровесник (XII век) Бенг-Мелеа лежит в руинах. Не только деревья тому виной, но и красные кхмеры, в гражданскую войну прятавшиеся в храах, минировавшие их и взрывавшие. Какие-то храмы реставраторы восстанавливают, складывая блоки, как 3-д тетрис, с помощью компьютера. А Бенг-Мелеа оставлен в руинах, расчищенный ровно настолько, чтобы туристам пройти и восхититься величием развалин и силой растительной жизни.
Вот только бандер-логов в этих городах нет. Почти. Гид поведал, что обезьян попросту съели партизаны, красные кхмеры. Как съели и слонов. Впрочем, обезьяны – не слоны, активно размножаются, понемногу возвращаются и начинают брать с туристов дань.
Хвостатый "Ангкор-ватник".
Едят ли этих сороконожек, я и гадать не берусь.
