У стадиона праздновали масленицу, в микрофон препирались Весна и Зима: кто из них рано, кто поздно. И погода была под стать: то солнце прорвется, то снег всё занавесит.
Вот кто безусловно любит Ленина - вороны. Видел я и орлана; но он меня приметил раньше. По мнению дочери, орлан досадливо цыкнул клювом: "Опять этот мужик с фотоаппаратом припёрся", - словом, поднялся он на крыло, дал пару кругов над Никольской сопкой (там есть восходящие ветры), набрал высоту да и умахал в сторону Сероглазки. И сопровождающие лица (пара ворон) за ним вслед.
Ботинки от сырости отяжелели, но до нутра не промокли. Пейзажи - сплошь лирика.
На бухту добрел в прилив, вода, замощённая "динозавровой кожей", вплотную подлизывала сугроб, пройтись по бережку было негде.
Обратно пошел через порт. Не раз я видел эти лозунги, осколки старины советской. Год от года они всё короче. Но тут пришлись под настроение, сфотографировал. Вот такие, отредактированные временем, они стали ёмче и интереснее.
